Мыс крестовый. Через отвесные скалы: подвиг отряда Леонова

Десант в Лиинахамари 12 - 14 октября 1944 года - тактический морской десант , высаженный Северным флотом в ходе Петсамо-Киркинесской операции Великой Отечественной войны .

Десантная операция была проведена на высоком уровне и увенчалась полным успехом: 14 октября окрестности порта и важные дороги вдоль побережья были очищены от противника, а на следующий день штурмом был взят город Петсамо (Печенга) .

План и подготовка операции

Занятие порта Линахамари лишало противника возможности эвакуации морем и имело важное значение для обеспечения дальнейшего наступления войск фронта и действий флота. Порт был превращен в основной пункт снабжения армии, флот получил важную базу в Варангер-фьорде .

Десантная операция была проведена на высоком уровне и увенчалась полным успехом. Залогом успеха стали дерзкий замысел, высокое мастерство командиров катеров и их отрядов, массовый героизм личного состава. В ходе дерзкого прорыва потери в кораблях составили – 1 торпедный катер и 1 сторожевой катер повреждены артогнем, но смогли произвести высадку и благополучно покинуть порт. Сторожевой катер СКА-428 сел на мель в порту, под огнём врага экипаж по приказу командира оставил катер и присоединился к десанту.

Награды

Большое количество участников десанта награждены орденами и медалями. Герою Советского Союза Александру Шабалину присвоено звание дважды Героя Советского Союза, командиры отрядов катеров С. Г. Коршунович и С. Д. Зюзин удостоены звания Героя Советского Союза. Из состава участников штурма мыса Крестовый удостоены звания Героя Советского Союза командир отряда майор И. П. Барченко-Емельянов, лейтенант

Десант в Лиинахамари 12 - 14 октября 1944 года - тактический морской десант, высаженный Северным флотом в ходе Петсамо-Киркенесской операции Великой Отечественной войны.

Десантная операция была проведена на высоком уровне и увенчалась полным успехом: 14 октября окрестности порта и важные дороги вдоль побережья были очищены от противника, а на следующий день штурмом был взят город Петсамо (Печенга).

План и подготовка операции

Порт Линахамари был главной базой для вывоза никеля из стратегически важных для Германии месторождений в районе города Петсамо, а также одной из важнейших военно-морских баз кригсмарине на побережье Баренцева моря. Эта база играла огромную роль в борьбе с советским Северным флотом и арктическими конвоями союзников в СССР, а также находилась на передовом рубеже обороны оккупированной немцами Норвегии от наступающей Советской армии. Порт и гавань Линахамари были превращены в мощный оборонительный район во фьорде Петсамовуоно. Узкий и глубоководный вход во фьорд был окружен высокими скальными берегами, у входа в который немцами была создана трёхслойная плотность артиллерийского и пулемётного огня, а в глубине залива - пятислойная. От входа в фьорд до порта расстояние составляло 18 миль, которые предстояло преодолевать в таких условиях. В целом система обороны Линахамари и залива насчитывала 4 береговые батареи 150 и 210-миллиметровых орудий, 20 батарей 88-миллиметровых зенитных орудий противовоздушной обороны, оборудованных для стрельбы по наземным и морским целям. Ключом к позиции была батарея 150-миллиметровых орудий (4 орудия) на мысе Крестовый (Ристиниеми), которая держала под обстрелом весь залив Петсамовуоно и гавань порта Линахамари. Рядом была размещена 4-х орудийная батарея 88-м орудий. В порту на причалах были оборудованы железобетонные доты с бронированными колпаками.

Первоначально десантная операция при планировании наступления в Заполярье не намечалась, однако силами флота велась тщательная разведка местности. Поэтому, получив в ходе начавшейся операции сообщение командующего Карельским фронтом Маршала Советского Союза К. А. Мерецкова о спешном отступлении немецкой 20-й горной армии под командованием генерал-полковника Лотара фон Рендулича и желательности участия флота в срыве его планомерного отступления, командующий флотом предложил произвести высадку в наиболее укрепленный и важный, но при этом и наиболее разведанный порт Линахамари. Замысел операции состоял из захвата 2-х батарей на мысе Крестовый, после чего ночью в Линахамари высаживался морской десант. Особое внимание обращалось на подготовку командиров катеров высадки. Так, командующий Северным флотом адмирал А. Г. Головко лично проводил специальные совещания с командирами катеров. Он же лично осуществлял общее руководство операцией.

Захват батарей на мысе Крестовый

Операцию по захвату батарей на мысе Крестовый проводили разведывательный отряд Северного оборонительного района(командир майор И. П. Барченко-Емельянов) и 181-й отряд особого назначения Северного флота (командир лейтенант В. Н. Леонов) - всего 195 человек. Ввиду непрерывного наблюдения за морем со стороны противника, отряды были высажены тремя торпедными катерами ещё 9 октября 1944 года в заливе Пунайнен-лахт, в нескольких десятках километров от цели, и с соблюдением тщательной маскировки совершили скрытный пеший переход к цели.

После короткого боя днём 12 октября 181-й отряд особого назначения овладел 88-мм батареей, а разведывательный отряд Северного флота блокировал 150-мм батарею и вступил в бой с её артиллеристами. Этот бой имел крайне упорный и драматический характер, но в результате эта батарея в ходе прорыва катеров с десантом в порт огонь открыть не смогла, а затем её орудия были подорваны самими немцами. Утром 13 октября на мыс была доставлена усиленная разведывательная рота из состава 63-й морской стрелковой бригады, после чего уцелевший гарнизон батареи (78 человек) капитулировал. Потери диверсионного отряда составили 53 человека убитыми и ранеными.

Прорыв катеров с десантом в порт

Прорыв катеров с десантом начался вечером 12 октября 1944 года. Исходным пунктом перехода отряда десанта был полуостров Рыбачий. Личный состав десанта был укомплектован из личного состава 349-го отдельного пулемётного батальона, 125-го полка морской пехоты, добровольцами с кораблей флота, насчитывал 660 человек (командир десанта – командир пулемётного батальона майор И. А. Тимофеев). Передовой отряд прорыва включал 2 торпедных катера (командир отряда Герой Советского Союза командир отряда катеров 1-го дивизиона торпедных катеров бригады торпедных катеров Северного флота капитан-лейтенант А. О. Шабалин), первый эшелон десанта – 5 торпедных катеров (командир капитан 2-го ранга С. Г. Коршунович), второй эшелон – 1 торпедный катер и 6 сторожевых катеров (командир капитан 3-го ранга С. Д. Зюзин). Каждый отряд двигался с интервалом в 7 минут после предыдущего. Для скрытности перехода моторы всех катеров были оборудованы на подводный газовыхлоп (значительно уменьшался шум мотора).

Противник обнаружил подход катеров на расстоянии 20-30 кабельтовых от входа в залив, немедленно включив прожектора и открыв мощный заградительный огонь. Катера на «самом полном» ходу с постановкой дымовых завес стремительно преодолели зону заградительного огня и ворвались в фьорд. Не снижая скорости, катера преодолели фьорд (имел прозвище «коридор смерти») и ворвались в гавань. Под сильным пулемётно-миномётным обстрелом катера подошли к причалам и высадили свои группы десантников в намеченных местах (только два катера из-за потери ориентировки произвели высадку в стороне от намеченных пунктов, из-за чего эти группы десантников не смогли принять участия в бою). Всего тремя эшелонами с 23:00 по 24:00 12 октября было высажено 552 человека. Шквальный артогонь противника исключал поддержку высаженного десанта огнём катеров, поэтому они после высадки немедленно покидали гавань. Основные силы десанта высаживались на причалы, часть – на берега фьорда для захвата береговых батарей.

Действия десанта на берегу

В жестоком ночном бою, часто переходящем в рукопашные схватки, к рассвету 13 октября порт Линахамари был очищен от врага. Однако часть важных пунктов в его окрестностях противник сумел удержать и опираясь на них, весь день 13 октября оказывал упорное сопротивление и даже неоднократно контратаковал. В помощь десанту вела огонь дальнобойная артиллерия флота сполуострова Средний, также была задействована авиация. За день боя удалось подавить сопротивление ряда оборонительных пунктов врага, что позволило вечером 13 октября перейти в наступление. Ночью на 14 октября и утром в Линахамари были переброшены значительные подкрепления частей Северного флота и сухопутных войск. В течение этого дня окрестности порта и важные дороги вдоль побережья были очищены от противника. 15 октября штурмом был взят город Петсамо (Печенга).

Занятие порта Линахамари лишало противника возможности эвакуации морем и имело важное значение для обеспечения дальнейшего наступления войск фронта и действий флота. Порт был превращен в основной пункт снабжения армии, флот получил важную базу в Варангер-фьорде.

Десантная операция была проведена на высоком уровне и увенчалась полным успехом. Залогом успеха стали дерзкий замысел, высокое мастерство командиров катеров и их отрядов, массовый героизм личного состава. В ходе дерзкого прорыва потери в кораблях составили – 1 торпедный катер и 1 сторожевой катер повреждены артогнем, но смогли произвести высадку и благополучно покинуть порт. Сторожевой катер СКА-428 сел на мель в порту, под огнём врага экипаж по приказу командира оставил катер и присоединился к десанту.

Награды

Большое количество участников десанта награждены орденами и медалями. Герою Советского Союза Александру Шабалинуприсвоено звание дважды Героя Советского Союза, командиры отрядов катеров С. Г. Коршунович и С. Д. Зюзин удостоены звания Героя Советского Союза. Из состава участников штурма мыса Крестовый удостоены звания Героя Советского Союза командир отряда майор И. П. Барченко-Емельянов, лейтенант В. Н. Леонов, разведчики С. М. Агафонов и А. П. Пшеничных.

Артиллерийские батареи, мощные системы заграждений и крупные силы врага. Скалистый мыс Крестовый казался неприступным. Но он был нужен для захвата порта Лиинахамари. Для этого в октябре 44-го разведчики Виктора Леонова высадились на ощетинившееся побережье залива…

Ключ к порту Лиинахамари

В октябре 1944 года советская армия готовилась нанести удар по группировке нацистов в районе порта Лиинанахамари. Для Германии он имел стратегическое значение — в годы войны там находилась не только одна из важнейших немецких военно-морских баз на побережье Баренцева моря, но и главная база для вывоза никеля с месторождений в районе поселка Петсамо.

Порт и гавань представляли мощнейший укрепленный район: оборона насчитывала четыре береговые батареи 150- и 210-миллиметровых орудий, 20 батарей 88-миллиметровых зенитных орудий противовоздушной обороны, приспособленных для стрельбы по наземным и морским целям.

Особую роль в обороне порта занимал мыс Крестовый. Выступая большим отростком от восточного берега Лиинахамари, он закрывал узкий вход в залив Петсамо. Любые неприятельские корабли, желавшие проникнуть в гавань, становились легкой мишенью для береговых батарей. «В военные годы вся оконечность мыса Крестового напоминала ощетинившегося ежа, — писал в воспоминаниях Герой СССР моряк-разведчик Макар Бабиков. — У самого уреза воды находилась береговая дальнобойная батарея. На полпути от берега до вершины мыса на просторной ровной площадке располагалась зенитная батарея. Кроме того, там и сям в каменных нишах были установлены малокалиберные пушки, пулеметы».

Не зря мыс Крестовый называли ключом к порту Лиинахамари и к Петсамо: высадить десант в порту, не сломив обороны Крестового, было просто невозможно.

Операцию по захвату батарей возложили на разведотряд Северного оборонительного района и 181-й отряд особого назначения Северного флота под командованием лейтенанта Виктора Леонова.

Из подводников в разведчики

Виктор Леонов родился в 1916 году в подмосковном Зарайске. В 37-м призвался на Северный флот, служил на подлодке Щ-402 . С началом войны подал рапорт о зачислении в 181-й отряд особого назначения.

Тогда только сформированный, а к концу войны наводивший ужас на врага отряд громил нацистские тылы на территории Норвегии. Разведчики месяцами находились за линией фронта, совершая диверсию за диверсией.

С самых первых операций среди всех смельчаков отряда выделялся Виктор Леонов. К любым сложностям он был прекрасно подготовлен не только физически и тактически, но и морально. Внутреннее спокойствие и умение в самых критических ситуациях мыслить здраво не раз спасали жизнь и ему, и сослуживцам.

«В числе первых ворвался в оборону противника и захватил зенитный пулемет», «раненый в ногу не оставил своего поста, (.) ушел на перевязку только после категорического приказа командира», «вывел группу в 11 человек из окружения», «вытащил всех раненых и эвакуировал в горы», «взял в плен трех солдат и доставил в штаб», — писали в представлениях Леонова к наградам.

В 42-м он стал помощником командира, а в декабре 43-го принял командование отрядом.

Руководство Северного флота намечало цели, которые находились настолько глубоко в тылу врага и были так сильно укреплены, что о нападении о них не могло быть и речи, но приказ получали бойцы Леонова, и цели — склады, штабы, аэродромы — всегда уничтожались. Поэтому именно 181-му отряду особого назначения осенью 1944-го поручили сверхсложную задачу — совместно с разведчиками Северного оборонительного района захватить батареи на мысе Крестовый.

От мыса Крестовый до Петсамо

Ночью 9 октября 1944 года разведотряд высадился на побережье губы Малая Волоковая между заливом Петсамо и хребтом Муста-Тунтури. Бойцам предстоял долгий и тяжелый путь под дождем и снегом — через сопки, по гранитному бездорожью, чтобы, подойдя к мысу Крестовый с тыла, ударить внезапно по позициям врага.

«Штурмуем крутую сопку, — после войны описывал тот октябрьский марш Леонов. — Вырубаем ступени в граните скалы, взбираемся на вершину сопки и видим новые, еще более крутые горы. Пересекаем засыпанную снегом равнину на вершине горы. Здесь опасно! Каждую минуту можно провалиться в невидимую под снегом расщелину».

Из воспоминаний разведчика Макара Бабикова: «Западный склон кряжа оказался не легче и не положе того, по которому только что взобрались. Спускались на канатах, но их для всех не хватало. Поэтому приходилось пользоваться таким способом. Моряк, ухватившись руками за какой-нибудь выступ, повисал над обрывом. Другой сползал по его спине и, нащупав ногами опору, принимал товарища на руки».

Оказавшись у цели на третьи сутки, в кромешной темноте отряд буквально наощупь пробирался к вражеским позициям. Взлетела сигнальная ракета — разведчиков обнаружили. Нацистская батарея открыла огонь. От позиций противника леоновцев отделяло несколько рядов колючей проволоки.

Из воспоминаний Виктора Леонова: «Завтра в это время наши десантные катера начнут свой рейд в Лиинхамари мимо мыса Крестового. К этому времени он должен быть наш, хоть бы нам всем пришлось полечь здесь».

Командир отряда приказал «действовать самостоятельно», и североморцы, бросая на проволоку бушлаты и палатки, под ураганным огнем пошли в атаку. Первыми у вражеских орудий оказались Андрей Пшеничных и Семен Агафонов, которые, уничтожив артиллерийский расчет, захватили пушку. Они же во многом обеспечили успех наступления: вскоре с минимальными потерями разведчики захватили все орудия, а также 20 пленных во главе с командиром батареи. Остальные были вынуждены отступить.

Из воспоминаний разведчика Макара Бабикова: «Человек десять из нашего взвода проскочили в непростреливаемый сектор, куда снаряды не попадали, тоже прорвались в ходы сообщения, а по ним, поливая перед собой путь автоматными очередями, — к пушке. Артиллеристы не выдержали, бросились наутек».

За последующие сутки разведчики Леонова не только отразили несколько ожесточенных контратак — к немцам с противоположного берега постоянно прибывало подкрепление, — но и совместно с отрядом капитана Ивана Барченко захватили вторую батарею.

Сводный отряд, состоявший менее чем из 200 человек, как вспоминал Леонов, сражался так четко и слаженно, что казалось — с гитлеровцами борется целый полк.

«Бой на Крестовом описан в литературе, даже в романе В. Пикуля „Океанский патруль“, — вспоминал после войны Виктор Леонов. — Вот описание этого боя: „Отряд Леонова, пользуясь темнотой, проник на первую батарею, вырезал всех немецких егерей“. Выглядит все легко и просто. У нас, конечно, были ножи, но что можно было сделать ножами с врагом, защищенным бетоном, ведущим яростный перекрестный огонь из всех огневых средств».

Успех разведывательного отряда облегчил высадку десанта в порт Линахамари: немецкие силы уже не могли вести огонь с мыса Крестовый. Операция по захвату порта началась вечером 12 октября, а уже 15 октября Линахамари и город Петсамо были очищены от врага. Участником этих событий был и лейтенант Виктор Леонов.

«Только с ликвидацией батареи противника на м.Крестовый стала возможна операция по прорыву катеров с десантом в Петсамо-вуоно и захват порта Лиинахамари», — написано в представлении разведчика к званию Героя Советского Союза.

Помимо него главной награды страны за операцию на мысе Крестовый были удостоены Иван Барченко, Андрей Пшеничных и Семен Агафонов.

Великая Отечественная в Заполярье стала на удивление "камерной" войной. Под Сталинградом и Курском ходили в бой миллионные армии. В то же время в ледяных скалах под Мурманском вели свою войну на огромном пространстве немногочисленные отряды. Между тем эти операции вовсе не были малозначительными.

Захват Мурманска был спланирован немцами в общих рамках плана "Барбаросса". Город-порт был для Советского Союза важным окном в мир, это был, в частности, конечный пункт самого короткого маршрута поставок по программе ленд-лиза. Немецко-финское наступление привело к тяжёлому сражению у границы. Наступающие наткнулись на бешеное сопротивление. Все атаки заглохли в полусотне километров от Мурманска. На одном из участков вермахт - уникальный случай - даже не смог преодолеть границу СССР. Прорваться к Мурманску у вермахта не получилось.

Однако ни о каком спокойствии говорить не приходилось. Стороны постоянно посылали в неприятельский тыл диверсионные группы, благо очень небольшие группы солдат пытались контролировать многие километры фронта. В воздухе непрерывно висела авиация, на море немецкие подлодки охотились за полярными конвоями. Мурманск постоянно бомбили, и город стал одним из наиболее пострадавших в ходе войны.

В 1944 году Рейх и его союзники потерпели катастрофу на всех фронтах. Финляндия вышла из войны после ударов РККА. Однако бои в Заполярье не прекратились. Немецкие и советские силы продолжали борьбу на границе с оккупированной немцами Норвегией. Здесь и спланировали очередное наступление 1944 года – Петсамо-Киркенесскую операцию.

С одной стороны, это наступление позволяло начать освобождение Норвегии, с другой, район Петсамо – это месторождения дефицитного никеля, и по экономическим соображениям его также требовалось отбить. Наконец, через порт Петсамо снабжались немецкие войска в этом секторе. Наступление запланировали на октябрь.

Лёгкой прогулки, разумеется, не ожидалось: немцы годами возводили здесь укрепления и не собирались просто так отдавать свою базу. В советских штабах возникла вполне логичная идея: атаковать Петсамо не только с суши, но и с моря. Проблема состояла в том, что об этом думали не только советские командиры. Петсамо расположен в глубине длинного полного суровой красоты фьорда. Ближе к морю этот фьорд переходит в гавань Лиинахамари. С окрестных скал превосходно простреливается фарватер. Скалы сами по себе труднопреодолимое препятствие. Лиинахамари прикрывали десятки орудий разных калибров.

Двадцать батарей крупнокалиберных зениток делали крайне трудной задачей воздушную атаку. При этом противовоздушные "ахт-ахты" легко поворачивались и против кораблей. Однако главную угрозу флоту представляли не они, а тяжёлые 150-мм пушки и, наконец, батарея смертоносных береговых 210-мм орудий, способная при необходимости изрешетить даже крейсер. Самое мощное укрепление расположилось на мысе Крестовый, который вдавался глубоко в воды залива. Для защиты в ближнем бою арктическая крепость располагала мелкокалиберными автоматическими пушками и пулеметными гнёздами. Всё это великолепие было забрано в камень и бетон. Без подавления батарей в скалах о прорыве к Петсамо с воды нечего было и думать. Оставалось придумать, как с ними справиться.

Грубой силой решить проблему Лиинахамари не представлялось возможным. Однако решение было найдено: диверсионная операция. Там, где не могли пройти крупные корабли, предстояло действовать небольшому десантному отряду. Специалисты для такого случая у русских в Арктике имелись.

Лейтенант Виктор Леонов, уроженец Зарайска двадцати восьми лет, несмотря на скромный чин, был одним из наиболее опытных диверсантов. До войны он не готовился к карьере "коммандо" и служил на подводной лодке. Однако с началом боевых действий он тут же подал рапорт о зачислении в 181-й отряд особого назначения Северного флота и с декабря 1943-го он уже командовал этим отрядом особого назначения. На его счету имелось полсотни выходов в тыл вермахта. Морпехи Леонова высаживались с торпедных катеров, наносили удары и возвращались на базу.

Другим героем будущей операции должен был стать капитан Иван Барченко-Емельянов, возглавлявший разведотряд Северного оборонительного района. Всего на год старше Леонова, этот новгородец тоже успел составить себе репутацию отчаянного и удачливого командира. Разведвзвод, затем рота, "Красная звезда" за постоянные захваты языков. Только за зиму 1943/44 он сумел успешно сходить за линию фронта шесть раз - на трескучем полярном морозе. Отдельно обращает на себя внимание одна строка в наградных документах Барченко: операции на грани человеческих возможностей он проводил "с незначительными собственными потерями".

Перед операцией командиры долго ломали голову над планом высадки. Интересно, что среди операций, материалы о которых изучались советскими офицерами, был образец зарубежного опыта - рейд английских диверсантов на доки Сен-Назера в 1942 году. Эта операция прошла для британцев успешно, но оказалась очень кровавой: тогда погибло или попало в плен почти 400 десантников. Этот пример, конечно, не навевал особого оптимизма.

Тем более тщательно следовало приготовиться к штурму. Сперва с торпедных катеров должна была высадиться группа десантников в тылу у немецких редутов. Затем предстояла рискованная часть: после того как авангард уничтожит или свяжет боем батареи, в гавань шла основная волна десанта. При необходимости предполагалось пробить торпедами проходы в сетях, а затем выгрузить на причалах десантников.

Перед операцией с разведывательных самолётов бухту отсняли вдоль и поперек. Капитан 1-го ранга Кузьмин, руководивший бригадой торпедных катеров, лично отрабатывал высадку на картах с командирами каждого катера. Последовательность швартовки расчитывалась по минутам. Во время высадки ожидалась плохая погода и, соответственно, скверная видимость, но это десантникам было только на руку.

В темную глухую ночь на 9 октября 1944 года западнее хребта Муста-Тунтури из метели показались советские торпедные катера с отрядом Барченко и Леонова в 195 бойцов. Целью был мыс Крестовый с его пушками. Моторы перевели на подводный выхлоп, огни потушили, в эфире - полное молчание. К самому берегу катерники не рискнули подойти, и морпехи добирались до берега в болотных сапогах в ледяной воде. Этот отряд заходил немецким батареям в тыл.

Десантники вырубили себе лестницу в прибрежной гранитной скале, перевалили ее и вновь поднялись, уже на следующую гору. За двое суток диверсанты прошли 30 километров. Не разговаривать. Огня не зажигать. Короткий отдых в снегу – и снова вперёд. Подъём и спуск - на верёвках над пропастью.

Морские пехотинцы в темноте подобрались почти вплотную к батареям с тыла. Всё шло по плану, пока они не добрались до обрамлявшей немецкие позиции полосы колючей проволоки. В этот момент какой-то бдительный часовой заметил десантников. Прятаться стало бессмысленно.

На проволоку бросают бушлаты, через них перескакивает первый разведчик, который тут же принимается длинными очередями поливать двери казармы. Немцы заметили осназовцев слишком поздно: орудия не успевают открыть огонь, в ожившие пулемётные гнезда летят гранаты. Внезапность действует ошеломляюще: на позициях поднимается паника. Успевшие подняться артиллеристы застрелены в упор.

После короткого боя Барченко, Емельянов и Леонов обнаруживают, что сорвали джекпот: в их руках полностью исправная четырехорудийная зенитная батарея и батарея 150-мм орудий, господствующие над местностью. Теперь предстояло распорядиться захваченной батареей. Разведчики, умеющие обращаться с трофейными пушками, в отряде есть. С мыса Крестовый тут же начинают сыпаться снаряды. Захват Крестового тут же вырвал с мясом важнейшее звено из всей цепи обороны немцев.

Те, однако, сдаваться не собирались: Крестовый принялись обстреливать из всех стволов, а от причалов на Крестовый двинулись катера и шлюпки с пехотой. На склонах идёт бой. Разведчики оказались в очень опасном положении: боеприпасы заканчиваются. Леонов вызвал авиацию и запросил по радио помощь боеприпасами. Немцы на склоне оказались под губительным огнём: шестёрки "илов" обрабатывали их, сменяя друг друга, а на высоту зашли два транспортника, сбросивших на парашютах боеприпасы и провиант. Этот удар решил судьбу боя. Следующим шагом разведчиков стал захват дальнобойной батареи на том же мысу. На сей раз сопротивление оказалось куда слабее: неудачи дня сломили волю неприятеля. Победители захватили 60 пленных и саму батарею.

К концу короткого дня 12 октября узел обороны на мысе Крестовый был нейтрализован. Теперь оставалось нанести завершающий смертельный удар.

Пока разведчики Барченко и Леонова обживались на захваченном мысу, в бухту Лиинахамари врывались торпедные катера с главными силами десанта – 658 солдат под командой майора Тимофеева. Ночь, дымовые завесы, молчание батарей Крестового – потери при выходе десанта оказались минимальны.

Немцы не были мальчиками для битья и не желали сдаваться, каждый дот брали штурмом, выкуривая гарнизоны гранатами и взрывчаткой. Десантники подбирались через мёртвые зоны к продолжающим сопротивляться огневым точкам, и уничтожали одну за другой.

К концу 13 октября в Лиинахамари стало нечего брать, а в гавани высадилась уже целая бригада морской пехоты. Теперь Петсамо охватывался и с суши, и с моря. 15 октября город был взят приступом. Карельский фронт уходил дальше, на Северную Норвегию.

На мысе Крестовый и в порту Лиинахамари десант потерял 53 человека убитыми и ранеными. О потерях немцев точных данных меньше. Барченко сообщал о пленении 78 человек на Крестовом и о захоронении там же более чем сотни трупов немецких солдат. Общие потери вермахта, судя по всему, составили несколько сот человек погибшими и пленными.

Операция против Лиинахамари стала одним из замечательных эпизодов Великой Отечественной. Хотя самой сильной стороной РККА были грандиозные сухопутные операции, здесь советские войска проявили себя с неожиданной стороны. Штурм Лиинахамари позволил получить портовые сооружения в целом виде, и наконец, ускорил падение самого города.

Десант в Лиинахамари 12 - 14 октября 1944 года - тактический морской десант , высаженный Северным флотом в ходе Петсамо-Киркенесской операции Великой Отечественной войны .

Десантная операция была проведена на высоком уровне и увенчалась полным успехом: 14 октября окрестности порта и важные дороги вдоль побережья были очищены от противника, а на следующий день штурмом был взят город Петсамо (Печенга) .

План и подготовка операции

Занятие порта Линахамари лишало противника возможности эвакуации морем и имело важное значение для обеспечения дальнейшего наступления войск фронта и действий флота. Порт был превращен в основной пункт снабжения армии, флот получил важную базу в Варангер-фьорде .

Десантная операция была проведена на высоком уровне и увенчалась полным успехом. Залогом успеха стали дерзкий замысел, высокое мастерство командиров катеров и их отрядов, массовый героизм личного состава. В ходе дерзкого прорыва потери в кораблях составили – 1 торпедный катер и 1 сторожевой катер повреждены артогнём, но смогли произвести высадку и благополучно покинуть порт. Сторожевой катер СКА-428 сел на мель в порту, под огнём врага экипаж по приказу командира оставил катер и присоединился к десанту.

Награды

Большое количество участников десанта награждены орденами и медалями. Герою Советского Союза Александру Шабалину присвоено звание дважды Героя Советского Союза, командиры отрядов катеров С. Г. Коршунович и С. Д. Зюзин удостоены звания Героя Советского Союза. Из состава участников штурма мыса Крестовый удостоены звания Героя Советского Союза командир отряда майор И. П. Барченко-Емельянов, лейтенант В. Н. Леонов , разведчики С. М. Агафонов и А. П. Пшеничных .

Напишите отзыв о статье "Десант в Лиинахамари"

Примечания

Литература

• Головко А. Г. «»
• Военно-Морской флот Советского Союза в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. М., 2005. Том 1:"Северный флот".
• Вайнер Б. А. «Северный флот в Великой отечественной войне». М.:Воениздат, 1964. Стр. 331-343.
• Фокеев К. Ф. Десант в Линахамари. М .: Воениздат, 1968.
• Великая Отечественная. День за днём. «Морской сборник», 1994, № 10.
• Бабиков М. А. // Их не называли в сводках. М .: ДОСААФ 1987. 160 с.

Отрывок, характеризующий Десант в Лиинахамари

Пьер, как один из почетнейших гостей, должен был сесть в бостон с Ильей Андреичем, генералом и полковником. Пьеру за бостонным столом пришлось сидеть против Наташи и странная перемена, происшедшая в ней со дня бала, поразила его. Наташа была молчалива, и не только не была так хороша, как она была на бале, но она была бы дурна, ежели бы она не имела такого кроткого и равнодушного ко всему вида.
«Что с ней?» подумал Пьер, взглянув на нее. Она сидела подле сестры у чайного стола и неохотно, не глядя на него, отвечала что то подсевшему к ней Борису. Отходив целую масть и забрав к удовольствию своего партнера пять взяток, Пьер, слышавший говор приветствий и звук чьих то шагов, вошедших в комнату во время сбора взяток, опять взглянул на нее.
«Что с ней сделалось?» еще удивленнее сказал он сам себе.
Князь Андрей с бережливо нежным выражением стоял перед нею и говорил ей что то. Она, подняв голову, разрумянившись и видимо стараясь удержать порывистое дыхание, смотрела на него. И яркий свет какого то внутреннего, прежде потушенного огня, опять горел в ней. Она вся преобразилась. Из дурной опять сделалась такою же, какою она была на бале.
Князь Андрей подошел к Пьеру и Пьер заметил новое, молодое выражение и в лице своего друга.
Пьер несколько раз пересаживался во время игры, то спиной, то лицом к Наташе, и во всё продолжение 6 ти роберов делал наблюдения над ней и своим другом.
«Что то очень важное происходит между ними», думал Пьер, и радостное и вместе горькое чувство заставляло его волноваться и забывать об игре.
После 6 ти роберов генерал встал, сказав, что эдак невозможно играть, и Пьер получил свободу. Наташа в одной стороне говорила с Соней и Борисом, Вера о чем то с тонкой улыбкой говорила с князем Андреем. Пьер подошел к своему другу и спросив не тайна ли то, что говорится, сел подле них. Вера, заметив внимание князя Андрея к Наташе, нашла, что на вечере, на настоящем вечере, необходимо нужно, чтобы были тонкие намеки на чувства, и улучив время, когда князь Андрей был один, начала с ним разговор о чувствах вообще и о своей сестре. Ей нужно было с таким умным (каким она считала князя Андрея) гостем приложить к делу свое дипломатическое искусство.
Когда Пьер подошел к ним, он заметил, что Вера находилась в самодовольном увлечении разговора, князь Андрей (что с ним редко бывало) казался смущен.
– Как вы полагаете? – с тонкой улыбкой говорила Вера. – Вы, князь, так проницательны и так понимаете сразу характер людей. Что вы думаете о Натали, может ли она быть постоянна в своих привязанностях, может ли она так, как другие женщины (Вера разумела себя), один раз полюбить человека и навсегда остаться ему верною? Это я считаю настоящею любовью. Как вы думаете, князь?
– Я слишком мало знаю вашу сестру, – отвечал князь Андрей с насмешливой улыбкой, под которой он хотел скрыть свое смущение, – чтобы решить такой тонкий вопрос; и потом я замечал, что чем менее нравится женщина, тем она бывает постояннее, – прибавил он и посмотрел на Пьера, подошедшего в это время к ним.
– Да это правда, князь; в наше время, – продолжала Вера (упоминая о нашем времени, как вообще любят упоминать ограниченные люди, полагающие, что они нашли и оценили особенности нашего времени и что свойства людей изменяются со временем), в наше время девушка имеет столько свободы, что le plaisir d"etre courtisee [удовольствие иметь поклонников] часто заглушает в ней истинное чувство. Et Nathalie, il faut l"avouer, y est tres sensible. [И Наталья, надо признаться, на это очень чувствительна.] Возвращение к Натали опять заставило неприятно поморщиться князя Андрея; он хотел встать, но Вера продолжала с еще более утонченной улыбкой.
– Я думаю, никто так не был courtisee [предметом ухаживанья], как она, – говорила Вера; – но никогда, до самого последнего времени никто серьезно ей не нравился. Вот вы знаете, граф, – обратилась она к Пьеру, – даже наш милый cousin Борис, который был, entre nous [между нами], очень и очень dans le pays du tendre… [в стране нежностей…]
Князь Андрей нахмурившись молчал.
– Вы ведь дружны с Борисом? – сказала ему Вера.
– Да, я его знаю…
– Он верно вам говорил про свою детскую любовь к Наташе?
– А была детская любовь? – вдруг неожиданно покраснев, спросил князь Андрей.
– Да. Vous savez entre cousin et cousine cette intimite mene quelquefois a l"amour: le cousinage est un dangereux voisinage, N"est ce pas? [Знаете, между двоюродным братом и сестрой эта близость приводит иногда к любви. Такое родство – опасное соседство. Не правда ли?]
– О, без сомнения, – сказал князь Андрей, и вдруг, неестественно оживившись, он стал шутить с Пьером о том, как он должен быть осторожным в своем обращении с своими 50 ти летними московскими кузинами, и в середине шутливого разговора встал и, взяв под руку Пьера, отвел его в сторону.
– Ну что? – сказал Пьер, с удивлением смотревший на странное оживление своего друга и заметивший взгляд, который он вставая бросил на Наташу.
– Мне надо, мне надо поговорить с тобой, – сказал князь Андрей. – Ты знаешь наши женские перчатки (он говорил о тех масонских перчатках, которые давались вновь избранному брату для вручения любимой женщине). – Я… Но нет, я после поговорю с тобой… – И с странным блеском в глазах и беспокойством в движениях князь Андрей подошел к Наташе и сел подле нее. Пьер видел, как князь Андрей что то спросил у нее, и она вспыхнув отвечала ему.
Но в это время Берг подошел к Пьеру, настоятельно упрашивая его принять участие в споре между генералом и полковником об испанских делах.
Берг был доволен и счастлив. Улыбка радости не сходила с его лица. Вечер был очень хорош и совершенно такой, как и другие вечера, которые он видел. Всё было похоже. И дамские, тонкие разговоры, и карты, и за картами генерал, возвышающий голос, и самовар, и печенье; но одного еще недоставало, того, что он всегда видел на вечерах, которым он желал подражать.
Недоставало громкого разговора между мужчинами и спора о чем нибудь важном и умном. Генерал начал этот разговор и к нему то Берг привлек Пьера.

На другой день князь Андрей поехал к Ростовым обедать, так как его звал граф Илья Андреич, и провел у них целый день.
Все в доме чувствовали для кого ездил князь Андрей, и он, не скрывая, целый день старался быть с Наташей. Не только в душе Наташи испуганной, но счастливой и восторженной, но во всем доме чувствовался страх перед чем то важным, имеющим совершиться. Графиня печальными и серьезно строгими глазами смотрела на князя Андрея, когда он говорил с Наташей, и робко и притворно начинала какой нибудь ничтожный разговор, как скоро он оглядывался на нее. Соня боялась уйти от Наташи и боялась быть помехой, когда она была с ними. Наташа бледнела от страха ожидания, когда она на минуты оставалась с ним с глазу на глаз. Князь Андрей поражал ее своей робостью. Она чувствовала, что ему нужно было сказать ей что то, но что он не мог на это решиться.
Когда вечером князь Андрей уехал, графиня подошла к Наташе и шопотом сказала:
– Ну что?
– Мама, ради Бога ничего не спрашивайте у меня теперь. Это нельзя говорить, – сказала Наташа.
Но несмотря на то, в этот вечер Наташа, то взволнованная, то испуганная, с останавливающимися глазами лежала долго в постели матери. То она рассказывала ей, как он хвалил ее, то как он говорил, что поедет за границу, то, что он спрашивал, где они будут жить это лето, то как он спрашивал ее про Бориса.
– Но такого, такого… со мной никогда не бывало! – говорила она. – Только мне страшно при нем, мне всегда страшно при нем, что это значит? Значит, что это настоящее, да? Мама, вы спите?
– Нет, душа моя, мне самой страшно, – отвечала мать. – Иди.
– Все равно я не буду спать. Что за глупости спать? Maмаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! – говорила она с удивлением и испугом перед тем чувством, которое она сознавала в себе. – И могли ли мы думать!…
Наташе казалось, что еще когда она в первый раз увидала князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она твердо была уверена в этом), что тот самый теперь опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней. «И надо было ему нарочно теперь, когда мы здесь, приехать в Петербург. И надо было нам встретиться на этом бале. Всё это судьба. Ясно, что это судьба, что всё это велось к этому. Еще тогда, как только я увидала его, я почувствовала что то особенное».